Adesso i capi separatisti filo-russi dell’Ucraina orientale hanno la loro investitura popolare. Potranno giocarsela al tavolo dei negoziati con il governo centrale. Quanto siano state legali o legittime le elezioni nei “distretti speciali” – con uomini in armi ovunque, liste elettorali dubbiose, gente che poteva votare via Internet in modo fumoso – è ben che evidente.
Ma la deformazione della democrazia e dei suoi processi di scelta della classe dirigente è il triste elemento nuovo di questa crisi, già emerso in marzo in Crimea ed in maggio nelle regioni di Donbass – Lugansk.
Dai “distretti speciali” più della metà della popolazione se n’è andata, sfollata in territori sotto controllo di Kiev o profuga in Russia. Chi è rimasto si sta adattando ad una realtà complessa: senza soldi (non vengono pagati né stipendi né pensioni), con poco lavoro, con servizi quasi nulli. Per tre mesi – con la speranza che l’incubo finisca – questi disgraziati hanno atteso la spallata decisiva dei governativi. Adesso guardano disperatamente ai russi, mentre tremano pensando alla possibile scelta di Kiev di chiudere il rubinetto energetico con il conseguente congelamento di edifici civili e delle poche attività produttive ancora in funzione.
Dall’estate scorsa Donetsk e Lugansk si sono riempite di materiale bellico di origine incerta, di mercenari del Caucaso, di personaggi d’armi strani. Sono loro le prossime vittime predestinate dello scontro tra Est ed Ovest, come già successo in passato Abkhazia e sta accadendo in Crimea.
Una soluzione politica è possibile? Quasi sicuramente no. I separatisti sono pronti a menare le mani, almeno questo lo si desume dalle prime dichiarazioni dei “neopresidenti”. I bollenti spiriti si calmeranno per la stagione fredda per riesplodere al disgelo: questa la previsione dei maggiori specialisti.
La guerra in Donbass e Lugansk serve al Cremlino per guadagnare tempo e rimandare la discussione del vero problema tra le due repubbliche slave: ossia la sovranità della Crimea. Vladimir Putin non può cedere ora su questo punto, altrimenti la sua carriera politica terminerà, soprattutto adesso che la crisi economica – provocata in particolare dal crollo del prezzo del petrolio e molto meno dalle sanzioni occidentali – sta iniziando a mordere. Il rublo è in caduta libera, il tasso d’inflazione alle stelle, il Pil russo è sceso a livelli sovietici.
Vi è il forte rischio che il tramonto della stella di Putin provochi il canto del cigno della Russia nel suo ex cortile di casa. E non si sa quanto questo secondo momento sia positivo per la stabilità continentale.
gda
Riforme, democrazia, Europa. Ecco il significato del responso elettorale delle parlamentari anticipate ucraine. Tale risultato fa a pugni con il quasi contemporaneo discorso al club Valdai del presidente russo Vladimir Putin, che pare voler mettere in discussione oggi gli esiti della fine della Guerra Fredda, conclusasi nel 1991. Bruxelles ha insomma una bella gatta da pelare e non ha più scuse per non aprire il portafoglio con Kiev.
Una parte fondamentale di quello che era prima l’impero zarista e poi il mondo sovietico ha inviato un telegramma di sfratto al Cremlino. La bocciatura dei comunisti, che – per la prima volta dopo 96 anni – non avranno una propria rappresentanza nel Parlamento ucraino, è la definitiva certificazione della svolta. L’abbattimento dei monumenti a Lenin in giro per il Paese nei mesi scorsi è stato semplicemente il prologo di quello che è successo alle urne domenica 26 ottobre.
La Russia non riesce, al contrario, ancora a scrollarsi di dosso i vecchi idoli del passato e non sembra adattarsi alla realtà del 21esimo secolo, in cui Mosca è un giocatore regionale sì importante, ma non globale come nel XX secolo. Prima la sua dirigenza ne prenderà atto, meglio sarà per il gigante slavo.
L’isolamento internazionale di questi mesi è gravido di funeste conseguenze. Sarà essenziale soprattutto capire che anche se un popolo parla russo ed ha tradizioni simili questo non significa che abbia nel Cremlino il proprio punto di riferimento e condivida nostalgie da impero.
L’antica idea slavofilista è stata sconfitta in Ucraina e l’occidentalismo riformista si prende la rivincita dopo decenni di ritirate. Come nei secoli che furono, Kiev indica adesso a Mosca la strada del futuro. Putin lo sa benissimo: un’Ucraina pienamente democratica è una sfida al suo potere personale; cambiamenti radicali sono alle porte anche in Russia.
Per il duo Poroshenko – Jatseniuk sarebbe un peccato mortale perdere questa occasione. La lotta alla corruzione è già cominciata. Adesso è necessario de – oligarchizzare e modernizzare l’economia del Paese.
L’Ucraina si trasforma così in un laboratorio politico a cui il mondo guarda con interesse, ma senza i soldi dell’Occidente si farà poca strada in un momento in cui il Paese è sull’orlo della bancarotta e per metà è al freddo per le mancate forniture di gas da parte della Gazprom. Nei prossimi anni serviranno 80-100 miliardi. Indirettamente questa montagna di soldi fungerà da ancora per riportare la Russia nel novero dei partner e non degli antagonisti.
Un’ultima considerazione: gli ucraini hanno mostrato la loro definitiva scelta per la democrazia elettiva rispetto a giustificabili scorciatoie o, peggio, rispetto a vie autoritarie. Nonostante il rischio di vuoti pericolosissimi di potere e di non riuscire a fermare proprie regioni lanciate verso la secessione, Kiev ha deciso di tenere elezioni per ben due volte in 5 mesi. La sovranità appartiene al popolo e non alle oligarchie politiche od economiche è il messaggio dell’Ucraina post Maidan.
Giuseppe D’Amato
Владимир Путин принял участие в итоговой пленарной сессии XI заседания Международного дискуссионного клуба «Валдай».
«В мире накопилось множество противоречий. К сожалению, уверенности, что существующая система глобальной и региональной безопасности способна уберечь нас от потрясений, нет. Непростое время переживают международные и региональные институты политического, экономического, культурного взаимодействия».
«Холодная война» закончилась. Но она не завершилась заключением «мира», понятными и прозрачными договорённостями о соблюдении имеющихся или о создании новых правил и стандартов. Создалось впечатление, что так называемые победители решили дожать ситуацию, перекроить весь мир исключительно под себя, под свои интересы».
«В условиях доминирования одной страны и её союзников поиск глобальных решений зачастую превращался в стремление навязать в качестве универсальных собственные рецепты. Амбиции этой группы возросли настолько, что вырабатываемые в её кулуарах подходы стали преподноситься как мнение всего мирового сообщества. Но это не так».
«Односторонний диктат и навязывание своих собственных шаблонов приносят прямо противоположный результат: вместо урегулирования конфликтов – эскалация; вместо суверенных, устойчивых государств – растущее пространство хаоса; вместо демократии – поддержка весьма сомнительной публики».
«Сейчас мы вновь видим попытки раздробить мир, провести разделительные линии, сколотить коалиции по принципу не за, а против кого бы то ни было, вновь сформировать образ врага, как это было в годы «холодной войны», и получить право на такое лидерство, а если хотите, право на диктат».
«Санкции уже подрывают основы мировой торговли и правила ВТО, принципы незыблемости частной собственности, расшатывают либеральную модель глобализации, основанную на рынке, свободе и конкуренции, – модель, главными бенефициарами которой являются страны Запада».
«Нельзя смешивать политику и экономику. Я считал и считаю, что политически мотивированные санкции были ошибкой, которая наносит ущерб всем».
«Россия – самодостаточная страна. Мы будем работать в тех внешнеэкономических условиях, которые сложились, развивать своё производство и технологии, действовать более решительно в проведении преобразований, а внешнее давление, как это было не раз, только консолидирует наше общество».
«Мы не намерены закрываться от мира и выбирать какой-то путь закрытого развития, всегда готовы к диалогу, в том числе и по нормализации экономических и политических отношений. Рассчитываем здесь на прагматичный подход и позиции бизнес-кругов ведущих стран мира».
«Сегодня звучат утверждения, что Россия якобы отворачивается от Европы, ищет других деловых партнёров, прежде всего в Азии. Хочу сказать, что это абсолютно не так. Наша активная политика в Азиатско-Тихоокеанском регионе началась отнюдь не сегодня и не в связи с санкциями, а уже более чем несколько лет назад. Исходили из того, что Восток занимает всё более значимое место в мире и в экономике».
«Несомненно, что в глобальном соревновании вырастет роль гуманитарных факторов. Это существенно повлияет на международные отношения, в том числе потому, что ресурс так называемой мягкой силы будет в большей степени зависеть от реальных достижений в формировании человеческого капитала, нежели чем от изощрённости пропагандистских приёмов».
«Мы вновь скатываемся к тем временам, когда не баланс интересов и взаимных гарантий, а страх, баланс взаимоуничтожения удерживает страны от прямого столкновения».
«За неимением правовых и политических инструментов оружие возвращается в центр глобальной повестки, оно применяется где угодно и как угодно, без всяких санкций Совбеза ООН. А если Совбез отказывается штамповать подобные решения, то он сразу объявляется устаревшим и неэффективным инструментом».
«Реальный результат возможен лишь в том случае, если ключевые участники международной жизни смогут договориться о согласовании базовых интересов, о разумном самоограничении, покажут пример позитивного ответственного лидерства».
«Международные отношения должны строиться на международном праве, в основе которого должны быть и моральные принципы, такие как справедливость, равноправие, правда. Пожалуй, главное – это уважение к партнёру и его интересам. Очевидная формула, но простое следование ей способно в корне изменить ситуацию в мире».
«Работа интеграционных объединений, взаимодействие региональных структур должны строиться на прозрачной, понятной основе, хорошим примером такой открытости служит процесс формирования Евразийского экономического союза».
«Россия свой выбор сделала, наши приоритеты – дальнейшее совершенствование институтов демократии и открытой экономики, ускоренное внутреннее развитие с учётом всех позитивных современных тенденций в мире и консолидация общества на основе традиционных ценностей и патриотизма».
«Россия не требует себе какого-либо особого, исключительного места в мире. Уважая интересы других, мы просто хотим, чтобы и наши интересы учитывали, и нашу позицию уважали».
«Строительство более устойчивой системы миропорядка – сложная задача. Мы смогли выработать правила взаимодействия после Второй мировой войны, смогли договориться в 1970-е годы в Хельсинки. Наша общая обязанность – решить эту фундаментальную задачу и на новом этапе развития».
Полная версия – Кремль
Михаил Ходорковский: «Я сказал LeMonde ровно то, что сказал. Меня спросили, хочу ли я стать президентом России, я ответил, что передо мной такой задачи не стоит. Но если потребуется, я готов взять на себя работу по преодолению кризиса и проведению конституционной реформы. Приписывать других слов мне не надо».
Ранее LeMonde сообщила, что 20 сентября на фестивале в Париже по случаю 70-летия газеты Михаил Ходорковский, отвечая на вопрос, хочет ли он стать президентом России, заявил: «Передо мной не стоит такой задачи. Я не был бы заинтересован в идее стать президентом Российской Федерации в то время, когда моя страна развивалась бы нормально. Но, если представится необходимым преодолеть кризис и провести конституционную реформу, основная часть которой будет состоять в перераспределении президентской власти судебной системе, парламенту и гражданскому обществу, я буду готов взять на себя эту часть работы».
L’accordo è stato raggiunto in piena notte dopo 7 ore di negoziati. Le misure sono a corollario di quelle già definite il 5 settembre, sempre a Minsk, dal Gruppo di contatto (Ucraina, Russia, OSCE). L’OSCE è supervisore della realizzazione del memorandum, che tenta di dare sostanza alla precedente intesa. Nelle precedenti due settimane la tregua è stata più volta violata con centinaia di morti. Le parti hanno convenuto di continuare lo scambio di prigionieri. Lo status dei territori sotto controllo dei separatisti non è stata discussa.
1. Cessazione dell’uso di armi considerate “comuni”.
2. Stop delle unità militari sulle posizioni in cui si trovano il 19 settembre.
3. Divieto all’utilizzo di qualsiasi tipo di armi ed alla conduzione di operazioni offensive.
4. Nel corso di una giornata dalla firma di detto memorandum, rimozione di armi di calibro superiore a 100 millimetri dalla linea del fronte di almeno 15 chilometri da ambo le parti, in particolare dai centri abitati, in maniera da creare una zona di sicurezza di non meno di 30 chilometri.
5. Divieto di dislocazione di armamenti pesanti ed attrezzature pesanti nei distretti dove si trovano determinati insediamenti abitati.
6. Divieto di installazione di nuovi campi minati sui confini della zona di sicurezza; obbligo di sminare i campi all’interno della zona di sicurezza.
7. Creazione di una no-fly-zone sulla zona di sicurezza sia per apparati interni che stranieri, ad eccezione di quelli dell’OSCE.
8. Dislocazione nella zona di cessazione dell’uso delle armi di una missione monitoring dell’OSCE, compresa nel gruppo di osservatori, nell’arco di un giorno. L’area di cui sopra è divisa in settori, i cui confini sono definiti nel corso della preparazione del lavoro di monitoring della missione di osservatori dell’OSCE.
9. Ritiro di tutti i mercenari stranieri dalla zona del conflitto da ambedue le parti.
Сын президента Украины служит добровольцем в армии на фронте.
Россияне фанатично верят политикам, у которых дети не только никогда не пойдут в армию, но и не подвергнут себя даже минимальной опасности ради своей страны.
А детей россиян всегда уничтожат столько, сколько надо, потому что есть хозяева и есть крепостные.
Давайте больше ни в чем не будем сравнивать Россию и Украину.
Это антимиры.
Blog – Ayder Muzhdabaev – Айдер Муждабаев – Facebook
A Simferopoli la Procura generale ha confiscato le proprietà della Fondazione (non a scopo di lucro) “Krym”, il cui fondatore è il leader dei tatari di Crimea Mustafà Dzhemiliev, già deputato alla Rada ucraina. Il 16 settembre la sede dell’Autorità tatara era stata perquisita dalla polizia.
I tatari di Crimea non hanno partecipato in massa alle elezioni di domenica 14 settembre in cui sono stati eletti i nuovi rappresentanti locali. Il prossimo capo della Crimea Serghei Aksionov ha negato che ci siano problemi con questa minoranza, che è contraria al ritorno della penisola sotto il controllo di Mosca. La ragione della perquisizione all’Autorità tatara, secondo Aksionov, era la presunta “presenza di letteratura vietata”.
Mustafà Dzhemiliev, a cui non è permesso l’ingresso in Crimea e sul territorio russo per 5 anni, ha definito quanto finora accaduto come “un attacco criminale”. Le ambasciate USA e turca hanno già espresso la loro “preoccupazione” e stanno seguendo da vicino l’evolversi della situazione.
Secondo fonti militari ucraine il Cremlino ha dislocato al confine amministrativo tra la penisola contesa e la terraferma 4mila uomini con a disposizione artiglieria e carri armati.
La guerra civile in Ucraina orientale si avvia a diventare nei prossimi mesi un conflitto dimenticato, mentre i leader internazionali – a parole – continuano a litigare. Dopo la tregua sancita il 5 settembre 2014 a Minsk gli scontri sono diminuiti di intensità, ma si muore lo stesso. Secondo alcuni calcoli dall’inizio del cessate il fuoco hanno perso la vita già una trentina di persone.
Gli epicentri dei combattimenti sono sul mare di Azov tra Mariupol e Novoazovsk – gli abitanti del centro portuale odono i colpi in lontananza – e nei pressi dell’aeroporto di Donetsk, ancora nelle mani dei governativi. A Gorlovka l’ordine pubblico è precario. A Lugansk l’elettricità manca in alcuni quartieri dopo che una centrale è stata centrata da un colpo di mortaio.
Secondo l’Agenzia per gli affari umanitari dell’Onu all’11 settembre 2014 sono morte 3.171 persone (tra cui 27 bambini), 8.061 (non meno di 56 bambini) sono i feriti. OHCHR/WHO. Gli sfollati in Patria sono 262.977, quelli all’estero 366.866.
“E’ stato l’ultimo addio all’Unione Sovietica”. Così il presidente ucraino Petro Poroshenko in un discorso al Parlamento canadese, prima di volare a Washington dal collega statunitense Barack Obama. La ratifica del Patto di Associazione con l’Unione europea è per Kiev il passo decisivo verso un futuro diverso.
I separatisti dell’Est non sono d’accordo ed insistono per l’indipendenza nonostante la maggiore autonomia ottenuta sulla carta. Le elezioni locali, programmate per il 7 dicembre, dovrebbero essere un nuovo spartiacque nelle intenzioni del governo centrale. Il dubbio è, però, se queste consultazioni si terranno mai.
In Russia, intanto, la situazione economica inizia a preoccupare. Il dollaro e l’euro hanno segnato nuovi record contro il rublo anche per il deprezzamento sensibile del petrolio sui mercati internazionali. 105 è il valore minimo per Mosca per salvare il proprio budget statale. “No al panico”, è la parola d’ordine.
Мирный план Порошенко имеет 14 пунктов, в которых указано следующее:
1. Гарантии безопасности для всех участников переговоров.
2. Освобождение от уголовной ответственности тех, кто сложил оружие и не совершил тяжких преступлений.
3. Освобождение заложников.
4. Создание 10 км буферной зоны на украинско-российской государственной границе. Вывод незаконных вооруженных формирований.
5. Гарантированный коридор для выхода российских и украинских наемников.
6. Разоружение.
7. Создание в структуре МВД подразделений для осуществления совместного патрулирования.
8. Освобождения незаконно удерживаемых административных зданий в Донецкой и Луганской областях.
9. Возобновление деятельности местных органов власти.
10. Обновления центрального теле- и радиовещания в Донецкой и Луганской областях.
11. Децентрализация власти (путем избрания исполкомов, защита русского языка – проект изменений Конституции).
12. Согласование губернаторов до выборов с представителями Донбасса (при условии согласования единой кандидатуры, при разногласиях – решение принимает Президент).
13. Досрочные местные и парламентские выборы.
14 Программа создания рабочих мест в регионе.
We are a group of long experienced European journalists and intellectuals interested in international politics and culture. We would like to exchange our opinion on new Europe and Russia.