«Недавно видел Перельмана. Сидел в кофейне «Чайникофф» в Купчине и смотрел в окно, когда вдруг на улице появился он. Перельман спешил. Высокий бледный мужчина с широкой лысиной и летящей бородой держал в правой руке полиэтиленовый пакет. Его легендарные длинные ногти не были видны.
Я расплатился, вышел, успел разглядеть его спину в не очень глаженном пиджаке. А Перельман быстро, большими шагами удалялся, перешел через перекресток и вдруг исчез, словно его проглотил мокрый асфальт, словно он превратился в призрака самого себя.
Перельман совершил две огромные ошибки, которые ему не могут простить ни Россия, ни мир. Первая ошибка: он доказал гипотезу Пуанкаре, которую все математики планеты очень долго не могли разгадать. Вторая ошибка еще хуже: он отказался от миллиона долларов, который американский фонд обещал выплатить тому, кто справится с этой «математической проблемой тысячелетия».
… Григорий Перельман во многом олицетворяет собой судьбу современной российской науки. Он стал символом целого поколения ученых, которых воспитывала еще советская школа, которых потом манил Запад, но которые оказались верными родине. Однако родину ни таланты, ни верность ее сыновей не очень-то заинтересовали…
В начале девяностых молодой математик Перельман провел несколько лет в США, где его талант заметили не в одном американском университете. Но Перельман отказался от всех предложений и вернулся в Санкт-Петербург. И там совершил свой подвиг, опубликовав в 2002 году на скромном научном сайте арХив.орг доказательство гипотезы Пуанкаре. Но история продолжилась именно на Западе…
Отказаться от западной медали и американского миллиона у Перельмана был нравственный резон. А вступилась ли за Перельмана родина? Кто из научных и общепризнанных авторитетов России выступил в те годы в поддержку гения? Какие награды Россия ему присудила?…
Ваши власти, ваша общественность всегда с большим удовольствием сетуют на то, что Запад перевербовывает, перекупает, крадет самые светлые головы России. Но что делает Россия для тех, которые остались?…
Остались многие. Например, Сергей Рукшин…Как родина оценивает его услуги? Рукшин, доктор математических наук, получает в своем питерском вузе 14 000 рублей в месяц. Но не огорчается, подрабатывает в других местах, а кроме того, и дальше ведет свой легендарный кружок — на общественных началах… Как и 30 лет назад, два раза в неделю по четыре часа Рукшин и несколько молодых энтузиастов тренируют мозги одаренных питерских школьников… А кружок работает бесплатно, по старой советской медотике Рукшина… Дети в его кружке такие же талантливые и увлеченные, как в ту пору, когда там занимался Перельман. Рукшин не исключает, что среди них может быть новый Перельман. Но сомневается, что он и остальные ребята будут такими же верными своему отечеству. «Молодые или уезжают, или уходят в бизнес».
Это понятно. Можно ли ожидать, что они будут пахать в отечественных вузах аспирантами, доцентами и профессорами за месячные оклады меньше тех взяток, которые московский гаишник «зарабатывает» за одну ночь? От нового поколения не стоит ожидать советского аскетизма Перельмана или энтузиазма Рукшина. За границей их ждут на самых уважаемых кафедрах Америки, Европы и Юго-Восточной Азии… В России каждый кретин может купить себе дипломы и кандидатские звания в пешеходных переходах. Большинство хороших рабочих мест в России зарезервированы не для талантливых, а для блатных…».

Статья – Штефан Шолль – Московский Комсомолец № 25786 от 1 ноября 2011 г.  Stefan Scholl Moskovskij Komsomolets